"Зверь был стар. Пожалуй старше, той горы в которой жил. И уж точно старше дубрав и ручьев, которые шумели у подножия скал. На границе, которая черным камнем разделила предгорья - на земли Зверя и на земли всех остальных.
Зверь был стар. Но кровавая летопись его былых подвигов, времен когда в границы владений Черной Воды входил вся земля, на которую хоть раз упала тень Зверя не подпускала к последнему убежищу ни надоедливых магов, ни пытливых охотников, ни конкурентов. Скалы, вода, ветер... и Зверь.
Зверь был стар. И уже начал забывать когда охотился последний раз. Когда костяной гребень на загривке стофутового тела вздымался в боевой ярости, когда, разрывая глотку, лилось черное пламя ненависти. Когда горели рощи и поселки, когда запах паленого мяса перебивал вонь разлагающихся трупов долгие недели. То время ушло.
Зверь был мудр. Он понимал, что рано или поздно не сможет уже выплеснуть огонь в надоедливых соседей, что когда-нибудь удар его хвоста уже не превратит в кровавую лепешку рыцарского коня вместе с всадником, что однажды он уснет и больше не проснется. Но это время еще не настало.
Зверь был мудр. Он знал, что его боятся. боятся и быть может даже уважают. Потому что за много-много долгих последних лет он никого не сожрали не сжег ни одной деревни. А женщин, которых привязывали на берегу реки в знак уважения к дряхлеющему Господину Темной Воды съедали волки. Он даже не обращал на них внимания.
Зверь был мудр. И поэтому когда над его скалой раздался ликующий боевой крик молодого дракона он понял, что победы может и не быть. Давно ему не бросали вызов. Тысячи лет древние камни не слышали Огненную Песнь Вызова. Будет ли победитель в этой схватке?
Зверь был стар и мудр. А потому не вышел из пещеры. Пусть себе кричит ... дракончик. Ночью Зверь взлетит и сожжет гнездо молодого. Может быть. Если захочет." (С)